М.Л.Плахова
Б.В.Алексеев

К островам индийского океана

Книга заслуженных художников РСФСР М. Плаховой и Б. Алексеева рассказывает об их участии в экспедиции, организованной Академией наук СССР на научно-исследовательском судне «Академик Курчатов» от Калининграда вокруг Европы в Индийский океан (1983 г.). Авторы посетили Сейшельские острова, Мадагаскар, Маврикий, Африку и необитаемые острова в океане, в том числе Альдабру, Фаркуар, Визард групны Коемоледо. Новая книга, по существу, является продолжением предыдущей — «Океания далекая и близкая», вышедшей в 1981 г. Книга снабжена многочисленными иллюстрациями авторов.

Памятный день. Под горными пиками. Нескромный торговец и священное озеро

— Я хочу показать вам достопримечательности Маври­кия,— говорит наш добровольный гид.— Поэтому пора двигаться дальше. Сейчас вы увидите выход на поверхность марганцевых несков. Выход этот одиночный, не имеющий промышленного значения, но все же...

Вскоре машина ныряет под полосатый шлагбаум. За ним открывается бугристая площадка, вытертая до плеши, с выщипанной или выбритой — иначе не скажешь — до основания растительностью. Окруженные сочными зеле­ными зарослями, вспучились, тесня друг друга, фиолето­во-розовые, малиновые, с примесью рыжего холмы, будто прошлась по ним гигантская терка. Лишь несколько чах­лых ростков пытаются отстоять место под солнцем, пустив корни в мертвую почву.

Аккуратная табличка над этими похожими на морщи­нистые слоновьи спины возвышениями извещает о строгом запрете копать, добывать или уносить что-либо. Кроме нас любуются марганцевыми песками еще двое туристов. Молодой тучный безнесмен из ФРГ успевает сообщить, что он директор банка. Сияя ярко-голубыми глазками на кирпжчно-красном, обгоревшем на маврикийских пляжах лице, представляет он в качестве секретаря мило­видную молодую даму, явно выполняющую не одни эти функции.

Турист настроен скептически: на этом малоинтересном Маврикии нет даже охоты! Вот африканское сафари — дас ист гут! — это хорошо.

незамедлительно излагает свою точку зрения, что лишь фотосафари имеет право на существование, убивать же зверей нехорошо. Что касается Африки, она, как он полагает, не за горами и находится гораздо ближе к Европе, нежели Маврикий...

— О, я, я...— соглашается собеседник, мечтательно возводя глаза к небу,— эс ист пихт зо вейт — это не так далеко,— и бросает задумчивый взор на комфортабельную,
взятую напрокат вместе с водителем машину, будто прики­дывает, нельзя ли с ее помощью добраться по океану в Африку.

 

Плантации сахарного тростника не окинуть взглядом — как по зеленой реке, плывем под сводом растений. Узкие листья шлепают по капоту. На шестиметровую высоту под­нимаются толстые стебли, до пяти сантиметров в обхвате. В землю вросли угольно-черные пирамиды извлеченных из почвы вулканических бомб, похожих на пушечные ядра.

Испокон веку тростник приходится сажать и убирать вручную, ни одна машина не может работать на этой нафаршированной камнями земле. Не имея техники, несколько поколений маврикийцев, в основном индийских рабочих, трудились в поте лица, очищая плантации. Раз­дробив глыбы, люди перетаскивали их на руках. Уборка сахарного тростника, как и сотни лет назад, не поддается механизации, главные орудия — мачете и руки. В страд­ную пору рубки рабочим приходится ночевать в шалашах, таскать на своих плечах срезанные стебли. В тростниковых хижинах и ветхих домиках живет маврикийская беднота, в том числе рабочие сахарных плантаций. Предки их, индийцы, в качестве рабочей силы были вывезены на остров в середине прошлого века. Законтрактовавшись на пять лет, надеялись они, скопив денег, вернуться на родину. Однако заработка всегда не хватало даже на обрат­ную дорогу, и приходилось вновь наниматься на планта­ции, осваиваясь на. Маврикии.

Тростник не отличается твердостью, но срубить его надо одним точным ударом, иначе до времени истечет стебель сладким соком.

А если срубленный тростник полежит на солнце?

Тогда его можно и не везти на фабрику — сок загустеет. Поэтому, как только рубщики сделают свое дело, тростник тут же вывозят с плантации на грузовичках или арбах.

Временами набегает ветерок, мечется среди упругих стеблей, ворошит листья, переворачивая наизнанку, светлой подкладкой, и тогда мир меняет цвет, становясь бледно-золотисто-зеленым, зеленые рефлексы текут по лицам.

Тростник — культура многолетняя?