М.Л.Плахова
Б.В.Алексеев

К островам индийского океана

Книга заслуженных художников РСФСР М. Плаховой и Б. Алексеева рассказывает об их участии в экспедиции, организованной Академией наук СССР на научно-исследовательском судне «Академик Курчатов» от Калининграда вокруг Европы в Индийский океан (1983 г.). Авторы посетили Сейшельские острова, Мадагаскар, Маврикий, Африку и необитаемые острова в океане, в том числе Альдабру, Фаркуар, Визард групны Коемоледо. Новая книга, по существу, является продолжением предыдущей — «Океания далекая и близкая», вышедшей в 1981 г. Книга снабжена многочисленными иллюстрациями авторов.

Памятный день. Под горными пиками. Нескромный торговец и священное озеро

Да, это многолетний тропический злак, известно тридцать его видов. Предполагают два центра его проис­хождения: Индия или Океания, точнее, Новая Гвинея. Почти весь остров занимает так называемый благородный тростник с мясистым, богатым соком стеблем. Это сырье для производства рома, спирта, патоки, а отжатые стебли и листья идут на корм скоту. Здесь есть все необходимое для процветания плантаций: плодородные, богатые влагой почвы, ровная высокая температура, большая солнечная радиация.

А как его сажают?

Проще простого. В начале цветения срезанный сте­бель режут на черенки. От посадки до созревания проходит не более десяти месяцев.

Кренится, поглаживает листьями машину, зеленое воинство, кивают зеленовато-желтые плюмажи на вымахав­ших в три человеческих роста старых побегах.

Навстречу в облаке красной пыли движется высокая двухколесная арба с копной свежесрубленных стеблей. Машине приходится потесниться, прижаться к шелестя­щей стенке. На обочине, опустив на колени натруженные руки, отдыхают женщины. На руках резиновые перчатки, капельки пота на смуглых лицах.

Откуда-то вылезают на дорогу ребятишки, улыб­чивые, худенькие, больше­глазые. Впереди мальчон­ка, похожий на мексикан­ца, в широкополой плете­ной шляпе, под темной челкой широко расстав­ленные, оттененные чер­ными полосками ресниц глаза.

Награждаем детей при­горшнями блестящих значков с тульскими само­
варами, шайбами, мячами и прочими понятными на всем земном шаре изобра­жениями. Цепкие детские
пальцы мгновенно разби­рают дары — круглые,

квадратные, сверкающие цветной эмалью значки загорают­ся на выцветших детских рубашонках.

Вездесущая фирма Шелл в изобилии снабжает доро­гу рекламой — вознесенной над асфальтом расплюснутой раковиной.

Останавливаемся возле заправочной, у открытой дорож­ной таверны. Под сенью покатой крыши — круглые столи­ки, шаткие трехногие табуреты. Двое парней в одинаковых линялых джинсах и расстегнутых на груди рубахах с ра­кушками каури вместо медальонов потягивают лимонад. Один из них вежливо приподнимает шляпу. Другому шляпа не нужна вовсе: нигде и никогда, даже в стране курчавоволосых, Папуа-Новой Гвинее, не доводилось видеть подобной шапки мелко вьющихся, спутанных волос, защищающих от солнца лучше всякого головного убора.

На стойке фруктовые напитки, лимонад, ром (довольно дешевый и низкий по качеству), без него на Маврикии не обходится ни одно торжество: механические прессы отжи­мают сок из тростника, из сваренной затем патоки произ­водятся медицинский спирт и ром. Узнав, что мы русские, парни оживляются и просят разрешения пересесть за наш столик.

— Обратите внимание, любой встречный на дороге, даже ребенок, как правило, владеет тремя, четырьмя язы­ками... Здесь, на острове, даже милостыню просят на четы­рех языках,— шутит наш спутник.

Как выясняется, курчавоволосый приехал из западной части острова искать работу, на руках у него больная мать, сестра, двое детей. Пока семью кормит жена, ее зовут Ума, по образованию она медсестра к .работает в местной боль­нице.

На прощание владелец шевелюры протягивает крепкую руку с закатанными по локоть рукавами.

Рашен, френдшип! — говорит он, и широкие губы раздвигаются в улыбке.

Френдшип,— отвечаем мы, от души желая ему удачи.

Ведь слово дружба понятно, на всех языках.