М.Л.Плахова
Б.В.Алексеев

К островам индийского океана

Книга заслуженных художников РСФСР М. Плаховой и Б. Алексеева рассказывает об их участии в экспедиции, организованной Академией наук СССР на научно-исследовательском судне «Академик Курчатов» от Калининграда вокруг Европы в Индийский океан (1983 г.). Авторы посетили Сейшельские острова, Мадагаскар, Маврикий, Африку и необитаемые острова в океане, в том числе Альдабру, Фаркуар, Визард групны Коемоледо. Новая книга, по существу, является продолжением предыдущей — «Океания далекая и близкая», вышедшей в 1981 г. Книга снабжена многочисленными иллюстрациями авторов.

Острова Космоледо. Ложь во спасение. На осыхающих рифах. Так и утонуть можно. Что случилось с Димой

В наших странствиях по Атлантике и Тихому океану глаза и руки спешили запечатлеть, сохранить увиденное. В Папуа-Новой Гвинее стекающие цветущими алыми потоками бугенвиллеи, диковатые черно-лиловые гряды волн, атакующие рифы Истерн-Филда, сверкающее фонта­нами побережье королевства Тонга...

Вновь стою пораженный, но, увы, безоружный. Без блокнота и без этюдника, стараясь удержать в памяти этот не похожий ни на что ранее виденное пейзаж.

На сорок-пятьдесят метров уходит из-под ног сыпучий склон, упираясь в заболоченную трясину с пятнами соч­ной травы. За болотцем странная рощица — высокие, при­чудливо изогнутые стволы с редкими ответвлениями, толстые, мясистые стебли похожи на туркменскую ферулу. Опаловое ядро лагуны очерчено певучей линией берега. Зеркальная гладь застыла в неподвижности, а рядом, всего за несколькими холмами, беспокойные, опасные воды океана. Пейзаж столь необычен и столь ошеломляющи цветовые сочетания, что кажется: из-за причудливых растений должны появиться эльфы, тролли или гномы.

С трудом избавляешься от ощущения, что попал в небы­валое место, колдовская лагуна кажется плодом галлюци­нации. В гигантской, пятнадцатикилометровой чаще сосре­доточены все существующие оттенки зеленого. Природа распорядилась выплеснуть в нее холодноватую гамму светлых кобальтов, мягкое свечение изумрудных, плот­ность марганцово-зеленых — сложные оттенки, не сме­шиваясь, составляют одну палитру.

И будто для того чтобы вдохнуть жизнь в удивительную картину, вдали появляются темные подвижные черточки — несколько коротких, согнутых пополам и длинная, гори­зонтально растянутая над ними: рыбаки, собрав дань в ла­гуне, на руках переносят лодку по мелководью.

И я возвращаюсь, унося в душе необычный ландшафт.

Под тентом прозрачная фиолетовая тень. Из ямы торчат голова и плечи Плаховой, скорчившись в три погибели ца­рапает что-то в альбоме. Доктор Луговской у кромки океана смачивает полотняную фуражку.

Ученые продолжают сбор экспонатов для лабораторных исследований и коллекций. Под нашей турнефорцией горка сданных ими на хранение заполненных рюкзаков.

Приближаюсь, чувствуя, как с лица моего не сходит торжествующая улыбка, будто это я сам создал изумитель­ную лагуну и ее существование — моя заслуга. Скорее бы добраться до корабля, восстановить по памяти увиденное. Душу так и распирает желание поделиться чудом.

— Вот, никто не пошел со мной, а зря,— говорю подо­шедшему Луговскому.— Теперь вы никогда не узнаете,
какая совсем недалеко есть совершенно зеленая лагуна с совершенно зеленым небом над ней.

Впрочем, я готов проделать путь еще раз, чтобы пока­зать им все это.

— Если хотите, можем пойти...

— Удивительно, как ты не сварился и не потерял очки.
Это .

— Послушайте, вы около двух часов бегали по жаре,
дайте мне руку, не мешает проверить пульс.

Это Луговской.

И я залезаю под тент, в яму, храня в душе светло-зеле­ный блеск лагуны.

Уже были прилив и отлив, и снова приближается время прилива: вновь закипает вдалеке полоска бурунов. Над рифами тонкий слой воды отражает синеву неба — по синеве бродят человеческие фигурки, будто присутствуешь при рождении мифа Хождение по водам. Кажется, люди идут по морю, не касаясь тверди.

Отступая, океан обнажил пористые глыбы. Влажные, словно покрытые блестящим лаком, обросшие скорлупками моллюсков.