Фортепианная игра

Ответы на вопросы о фортепианной игре

ПРЕДИСЛОВИЕ

Детали — это те самые ступеньки, которые одна за другой ведут нас к вершинам искусства; мы должны быть осмотрительны и не заносить ногу вверх, прежде чем другая не утвердится вполне надежно на предыдущей ступеньке. Не следует, например, довольствоваться способностью «проскочить» — «стиснув зубы» или «не споткнувшись» — через тот или иной трудный пассаж, а нужно стремиться играть им, как игрушкой, чтобы он был послушен вам, в каком бы настроении вы ни находились, то есть играть его так, как угодно вашему уму а не только пальцам. Необходимо добиться неограниченного господства над ним.

Это господство есть техника; но техника — еще не искусство. Она всего лишь средство достижения искусства, мост на пути к нему. Опасность смешения техники с самим искусством весьма серьезна, так как развитие надежной техники требует много времени, а такое длительное занятие чем-то одним может привести к тому, что последнее станет господствовать над всем остальным в сознании человека.

Чтобы оградить себя от этой серьезной опасности, учащийся должен прежде всего никогда не упускать из виду, что источником музыки, как и всякого другого искусства, является врожденная потребность человека в индивидуальном выражении. Подобно тому, как словесная мысль передается от человека к человеку при помощи речи, так чувства, эмоции и настроения, выкристаллизованные в форме звуковой мысли, выражаются музыкой. Поэтому по своему воздействию музыка может быть облагораживающей и возвышающей, но так же легко она может стать источником деградации и деморализации. Святые и грешники встречаются среди музыкантов в такой же, вероятно, пропорции, как и среди представителей других профессий.

Следовательно, этическая ценность музыки зависит не от техники музыканта, а исключительно от его морального склада. Учащийся не должен никогда пытаться ослепить своего слушателя чисто техническим блеском; нужно стараться радовать его сердце, возвышать его чувства, донося до его сознания благородные музыкальные мысли. Ученик должен презреть все ненужное, шарлатанское, внешнее и всегда стремиться к проникновению во внутреннюю сущность исполняемого произведения; ибо, будучи честным по отношению к произведению, он будет также честен по отношению к самому себе и таким образом, сознательно или бессознательно, выразит лучшие стороны своей индивидуальности. Если бы все музыканты искренне стремились к этому, между ними не было бы ни зависти, ни ревности; идя рука об руку к общему идеалу, они не могли бы не оказывать друг другу взаимной поддержки.

Искусство, подобно религии, нуждается в алтаре, вокруг которого могли бы собираться его служители. Лист в свое время воздвиг такой алтарь в Веймаре и в качестве верховного жреца сам предстоял перед ним — яркий пример беззаветного служения искусству. Рубинштейн сделал то же самое в Петербурге. В этой атмосфере, благодаря вдохновляющему влиянию таких замечательных личностей, как Лист и Рубинштейн, выросло много весьма достойных и несколько выдающихся артистов. Тот факт, что многим из них в дальнейшем не хватило силы противостоять соблазнам быстрого материального обогащения и они опустились на более низкий уровень, достоин сожаления, но — такова жизнь. Много званых, но мало избранных. Впоследствии некоторые из этих «многих» пытались создать подобные центры в Европе. Они потерпели неудачу, потому что не служили искусству, а, скорее, заставляли искусство служить их собственным мирским целям.

Талантливые артисты не группируются больше вокруг гения. Правда, теперь его, может быть, и нельзя найти. В наши дни всякая маленькая знаменитость среди пианистов содержит для самого себя свою собственную лавчонку. Многие такие лавчонки представляют собой «монетные дворы», причем некоторые из них выпускают фальшивые деньги. Само собой разумеется, что в условиях такой обособленности не может быть и речи о каком-либо единстве художественных принципов, что наносит большой вред нынешнему поколению учащихся. Добросовестный ученик, способный отличить такие, подчас ловко замаскированные, мастерские фальшивомонетчиков от подлинного алтаря искусства, должен быть личностью с врожденными высокими принципами. Пусть же он помнит—это в какой-то степени поможет ему, — что и тогда, когда не из чего выбрать хорошее, можно во всяком случае отвергнуть плохое.