М.Л.Плахова
Б.В.Алексеев

К островам индийского океана

Книга заслуженных художников РСФСР М. Плаховой и Б. Алексеева рассказывает об их участии в экспедиции, организованной Академией наук СССР на научно-исследовательском судне «Академик Курчатов» от Калининграда вокруг Европы в Индийский океан (1983 г.). Авторы посетили Сейшельские острова, Мадагаскар, Маврикий, Африку и необитаемые острова в океане, в том числе Альдабру, Фаркуар, Визард групны Коемоледо. Новая книга, по существу, является продолжением предыдущей — «Океания далекая и близкая», вышедшей в 1981 г. Книга снабжена многочисленными иллюстрациями авторов.

Сюрприз по-малагасийски. Уходим с Нуси-Бе

Обычный вопрос. Задает его у матрос Анто-ненко, самый молодой член экипажа, 1961 года рождения. Это его первый океанский рейс. У Николая светло-серые прозрачные глаза, русые волосы с рыжинкой, не иначе как для солидности отпущены усы. Родился в Клинцах, под городом Брянском, ни морей вблизи, ни океанов. Николай, как вы в океан попали?

Был у меня друг, подался он в Ленинград, в школу-мореходку, ну и я за ним. Ходил на судах по Волго-Балту, на сухогрузах по Ладоге, был на Балтфлоте в морской пехо­те рулевым сигнальщиком. Хотелось, конечно, в большой океан выйти. На Курчатове люди интересные, что ни спросишь — расскажут.

Вот я и вас спросить хочу: в Нуси-Бе вы женщину на причале рисовали. А зачем? Чтобы просто похожа была?

Вопрос адресован у — именно он рисовал ма­лагасийку. Стройное тело задрапировано искусными склад­ками, несет на голове поклажу, не сгибая торса, не меняя осанки.

— Э-э, нет,— вдохновляется . (Приятно
сеять разумное, доброе, вечное...).— Нет, похожа – это не главное. Вот Матисс (Матисс — его любимый художник)... Матисс подчеркивал, что картина — это предмет, созданный художником. Я создаю не женщину, а карти­ну,— говорил этот великий мастер. К картине нельзя под­ ходить как к двойнику модели, нужно постигать внутрен­нюю сущность явлений. При этом картина должна быть целостной, быть выстроена таким образом, чтобы к ней ничего нельзя было прибавить или отнять от нее без ущерба для ее красоты. Понимаешь, если...

Николай честно старается понять творческую концеп­цию Матисса. Художнику у приходится перейти на более ясный язык:

— Ну, как бы это объяснить. Давай загибай пальцы. Женщина несет на голове поклажу, несет, как пушинку,— молодая, цветущая, как все вокруг... А теперь посмотрим иначе — увидим землю, по которой идти и идти, подвиж­ную тень, что следует по пятам, почувствуем тяжесть ноши... Это ведь уже другой рассказ, верно? А может, тяжела ли поклажа и далек ли путь, и не важно совсем? Важно, какой узор на шали, какова прическа, что за браслеты на руках — это просто зарисовка будет, этногра­фическая информация, и только.

Художник должен решить цвет картины — в данном случае я имею в виду изображение на холсте: не зря бытует выражение краски — это мысль. Известно, что Немиро­вич-Данченко в процессе работы над спектаклем обычно задавал сценографу вопрос: А какого цвета эта картина? Делакруа утверждал, что цвет ничто сам по себе, если он не соответствует сюжету и не усиливает воздействие кар­тины на воображение. Кстати, та женщина, малагасийка, несла корзину с фруктами, ты заметил? Так вот, можно и на них главное внимание сосредоточить, передать сочность плодов. И будет не о человеке рассказ — о фруктах, на­тюрморт, дары тропической земли.

Если я, художник, любуясь женщиной, передам красо­ту лица, притененного ношей, цветное гармоничное пятно шали, лиловые тени на смуглой шее и сгибе руки, как идет легко, на фоне синего неба... Возьму сияющие краски...

А если нет сияющих красок? — интересуется Ни­колай.— Если только черный карандаш?

Тогда присмотрюсь, постараюсь запомнить, сделаю набросок карандашом, чтобы не забыть. Или просто запишу себе: Мал. шаль лил. зем. св. ел., а потом вспомню: малиновая шаль, лиловая земля, свет слева... И буду рабо­тать по памяти, без модели.

А-а! — вежливо кивает Николай.— Но вы на мой вопрос ответьте: трудно рисовать научиться? Вы знаете, я освоил подводную съемку, очень красиво под водой, рыбы тебя с расстояния в полметра как своего рассматри­вают, не боятся. Думаю, нет ничего красивее коралло­вых рифов. Вот бы нарисовать! Научиться рисовать можно?