М.Л.Плахова
Б.В.Алексеев

К островам индийского океана

Книга заслуженных художников РСФСР М. Плаховой и Б. Алексеева рассказывает об их участии в экспедиции, организованной Академией наук СССР на научно-исследовательском судне «Академик Курчатов» от Калининграда вокруг Европы в Индийский океан (1983 г.). Авторы посетили Сейшельские острова, Мадагаскар, Маврикий, Африку и необитаемые острова в океане, в том числе Альдабру, Фаркуар, Визард групны Коемоледо. Новая книга, по существу, является продолжением предыдущей — «Океания далекая и близкая», вышедшей в 1981 г. Книга снабжена многочисленными иллюстрациями авторов.

Сюрприз по-малагасийски. Уходим с Нуси-Бе

Еще 13 апреля, в ноль часов сорок пять минут, капитан Рифта обратился с просьбой отбуксировать суд­но на мелководье, где на глубине двадцати пяти метров в относительной безопасности машинная команда должна устранить аварию: в результате заводского дефекта разру­шился опорный подшипник гребного вала, и Рифт поте­рял самостоятельный ход. Обычно подобный ремонт произ­водится в условиях дока. Положение серьезное: из Мозам-бикского пролива корабли должны выйти в открытый оке­ан; к тому же район, где находимся, изобилует ловушками рифов и славится ураганами.

Отбуксировав Рифт в укрытие, с согласия его капи­тана Курчатов продолжил путь к Нуси-Бе, куда пред­стояло высадить Ги и Роже. Теперь, возвратившись к Рифту, находим судно в том же состоянии: за прошед­шие четверо суток команда не смогла устранить поврежде­ние. Рифт взят на буксир — скорость Курчатова пада­ет с шестнадцати до восьми узлов. И это чревато послед­ствиями: уже назначено время захода на Маврикий, в Порт-Луи.

Капитан Касаткин — оптимист, он полагает, что об­щими усилиями будет найден выход. Механики наши во главе с главным садятся в бот и отбывают на Рифт для оказания помощи.

Все сильнее задувает юго-восточный пассат, заставляет нырять в укрытие. едва успевает поймать люби­мую шаль, что резво метнулась с ее плеч в Индийский океан. Уже все небо покрыто торопливыми облаками, каждые восемь-десять минут прибывает высокая волна, норовя вытряхнуть душу из всего живого. Буксирные кана­ты уходят в никуда, в тумане Рифт почти не виден. И снова на том же месте настигает нас гроза.

Редкое зрелище — гроза в океане. Железный корпус ко­рабля кажется прицельной точ­кой для жаждущих излить грозную силу молний: ведь на тысячи миль вокруг целиться более не во что. Сначала оказы­вается стертым горизонт, чер­ное и белое смешано в одну ды­мящуюся массу. Задраены ил­люминаторы, зачехлены лебед­ки, все прячется, скрывается от стихии, лишь мачты храбро упираются в брюхо тучам, буд­то грозят небу белыми длинны­ми пальцами. Пока еще молнии бьют в сторону, гроза играет с кораблем, бежит бок о бок, накрывая своей тенью. Сле­пящие ручьи текут с неба, под­паливают гребни волн холод­ным, пронзительным блеском.

А грома нет. Все ближе перемещаются белые зигзаги, центр грозы приближается. Не зря принято пить третий тост за тех, кто в море.

И как стены огненного вала, сшибаясь, теряют силу, так и в небесной битве устремляются навстречу друг другу две чудовищные тучи. Одна, чернильная, пухлая, на­брякшая по краям, клубясь, лепит все новые объемы, дру­гая попрозрачнее, поплоще, но с грозными щупальцами лохмотьев. Пухлой приходится туго, плоская и жуткая тес­нит, давит, гонит на край неба. Покряхтывая, постанывая, карабкается судно по краю бурлящего котлована, пробивая носом щель и разбрасывая фонтаны во все стороны.

Бедные рачки с Визарда перекатываются в тазике, втя­нули клешни и ножки в домики-ракушки, а Машка и вовсе зарылась в песок.

На корабле, вдалеке от привычной жизни, постигаешь прежде недоступное, смотришь на мир и людей другими глазами. В непогоду, в бесноватый шторм идет своим чередом работа, все трудятся, и поневоле не имеешь права чувствовать себя больным или несчастным. В такие мину­ты стоит призадуматься, откуда берутся у товарищей на­ших, людей часто немолодых, обремененных степенями и званиями, силы и стойкость, чтобы, покрывшись водяной пылью с головы до ног, стоять на вынесенном над океаном мостике, следя за уходящим тралом или страхуя от ударов о борт идущие в глубины приборы.

И не дай бог попасть впросак и произнести что-либо вроде: Как трудно работать в такую погоду! Посрамлен­ный, получишь ответ: А что особенного? Море есть море!

Что же все-таки с Рифтом? В нетерпении ждем ре­зультатов: скорая помощь оказана, но как поведет себя пациент? Определить эффективность ремонта можно лишь на ходу. Маленький кораблик уже освобожден от пуповины, связывающей его с Курчатовым. Члены экспедиции высыпали на палубу. Сначала, обретя свободу, суденышко покорно клюет носом по высокой волне, затем... Дружное ур-ра! раздается с обоих кораблей, Рифт оживает, трогается с места и, набирая скорость, идет собст­венным ходом.